Нагайбакская легенда о красавице-златовсласке Сарычэч

У одного богача дочь - красоты неописуемой. Глаза - синь неба, брови черны, как наши чернозёмы, ресницы пушисты и длинны до самых бровей. Носик весь в веснушках, словно красно солнышко на её личике выспалось.

Самые красивые были у неё косы до пят. Заплетет, бывало, косу девичью, да уложит короной на голове свои льняные волосы, так женихи возле неё завьются, как пчёлы возле яблоньки цветущей весной. Звали её Сары (желтый) Чэч (волосы) - Золотовласка. Голосок у неё был чистым, звонким. Любила она петь в хоре церковном. Молилась с особым благоговением, не пропускала ни одной церковной службы. Слушал народ её пение в неописуемом волнении.

Жил в селе казак, Григорий Косопятов. Стал он ходить ежедневно в храм Божий. Диву давались его друзья:
– Да неужто стал ты до такой степени богомольным?

С грустью отвечал Гриша:
– Хожу я в церковь, чтобы хоть раз Сары Чэч увидеть, да голоса её дивного наслушаться. Всю службу мечтаю, как бы мне её к груди хоть раз прижать.

До поры до времени девица прекрасная на него внимания не обращала. Казаком Григорий был отважным, в чертах его гордость. Громил на своём коне супостата аки ястреб. Сорвиголова да и только. Да как увидит Сары Чэч, так у него в горле пересохнет, слова вымолвить не может. Сверхъестественно отважный, презирающий физическую боль, казак загрустил.

Сколько к красавице парней не сваталось, она всем отказывала, видно мила была воля девичья. Как стали Гришу призывать на войну с недругом, так и решил он ей признаться. Не ведаю, как уж сталось, но решили они пожениться, как придёт он с войны. Такая это красивая пара была, не могли в селе на них налюбоваться да нарадоваться. Жених с невестой не знали от радости, на земле они или на небе.

Осталась ждать Сары Чэч друга милого. Вечерком сядет у окошечка, глядит на дороженьку. Горюет, бедная, что долго нет вестей от жениха желанного. Вот однажды ездовой привёз почту. Чутьем поняла она: беда неминучая в этом письме. Прочитала, побледнела вдруг вся… Не судил Господь жениху воротиться, не пришлось испить чары подвенечной. Задрожала она, как лист осиновый. Не прошло и полугода, засохла девица-красавица, как былинка на камне в жаркий денёк летний. Истаяла как свечка воску ярого.

В память об их любви назвали село Сарашлы.

из книги «Соты памяти народной» Светланы Вдовиной