Об отношении кряшен к домовому

II. Домовой - покровитель семьи (Ӧй эйясе)*

Домовой, по верованию крещеных татар, есть особый дух, покровительствующий семейству того дома, в котором он (домовой) живет. Домовой есть как бы главный хозяин дома, как это видно из самого его названия. Крещено-татарское выражение: ӧй эйясе означает буквально домохозяина...

Представляя собою главного домохозяина, домовой, обыкновенно, является в образе пожилого мужчины или женщины и никогда не является в образе молодого человека. В каждом доме есть свой домовой, который и помещается на печке, под печкой, или же в подполье того дома, покровителем которого он считается. Вообще крещеные татары говорят, что домовой живет в разных углах избы, но определенного местопребывания его не указывают.

Крещеные нимало не сомневаются в существовании домового и в необходимости его присутствия для благополучия всего дома. Поэтому каждый домохозяин, с переменою своего местопребывания, старается переселить к себе и старого своего домашнего покровителя. С этою целью обыкновенно домохозяин с женою отправляются ночного порок в старый свой дом и, почтительно пригласив с собою домового, возвращаются в новое свое жилище, будучи уверены, что и домовой идет непременно с ними. При этом они наблюдают, чтобы им на дороге никто не повстречался. Каждую встречу они считают препятствием для водворения у себя домового, который от встречи убегает в старое свое жилище. Особенно если на дороге в новый дом встретится им собака, то ходившие за домовым домохозяева бывают всегда уверены, что от этой встречи домовой непременно убежал назад. Тогда нужно снова воротиться в новый*** дом и звать прилежно домового...

Откуда берутся домовые при разделе семейства на несколько домов - сказать трудно. Каждый сын, отделяющийся от своей семьи, зовет к себе в новый дом и домового с согласия своего отца, - и домовой идет к новому домохозяину, а прежняя его семья также продолжает иметь своего домового.

Живя, таким образом, в доме вместе с домохозяевами, домовой занимается там разным рукодельем: шьет, прядет и проч. Я неоднократно слышал от стариков и старух, что таков-то человек видел, как домовой работает, или что такой-то человек слышал, как домовой шлепает ногами, когда ходит... Но деятельность домового возможна только ночью; днем его никто не видит. Когда я еще не учился в школе, то верил всем этим рассказам, но, не видя ни разу сам домового, думал про себя: «отчего же это я не видал ни разу домового? . Другие люди, думал я, видали его; почему же я не вижу?». Думая таким образом, я однажды работал до усталости; поэтому с начала вечера я залег спать и очень скоро заснул. Поспавши немного, я проснулся и только что было начал думать о чем-то, как вдруг услышал звук веретена, повертывающегося на нитке во время пряжи... Я удивился и подумал тогда про себя: что это так рано наши встали и начали прясть? Раскрывши глаза, я начал смотреть и еще более удивился; потому что свету в избе не замечал, а звук веретена продолжал слышать. После довольно долгого и пристального смотрения на то место, откуда был слышен звук веретена, мне представилось, что на лавке около окна кто-то сидит и прядет. Испугавшись этого призрака, я закутался с головой и скоро опять заснул. Наутро я рассказал своим домашним о том, что представилось мне ночью. Домашние сказали мне, что я видел домового, - и я после этого был уверен, что домовой действительно существует и что он по ночам прядет. Мне приходилось слышать также, что домовой обыкновенно делает все то, что делают люди...

Что касается вообще характера деятельности домового, то крещеные уверяют, что он зла человеку не желает, а делает и желает домохозяевам только добра. Он поддерживает здоровье домохозяев, содействует увеличению их богатства и т.п.

Впрочем, домовой может сердиться и наказать человека, если его мало почитают. Боясь мщения домового, крещеные татары стараются всегда помнить и почитать его.

Почтение их к домовому выражается в том, что они в честь [н]его варят кашу (бутка пешеряляр***), а некоторые, кроме того, и гуся, вкладывают в щели дома обломки стали (корочь кыстыралар***), подвешивают под крышу дома деньги в маленьких мешочках. Если кто-нибудь в доме захворает, или если в доме начнет расстраиваться хозяйство, то крещеные говорят: «на нас прогневался домовой за то, что мы давно его не вспоминали и в честь [н]его не приносили жертву». В предупреждение могущего последовать гнева и мщения домового крещеные нередко отправляют к ворожейке своих жен, чтобы заранее узнать, не прогневался ли на них домовой. Ворожейка, узнавши, что пришедшая к ней крещенка боится домового, и желая побольше получить с нее денег, умышленно обманывает суеверную женщину и говорит с видом действительно убежденного в истине человека: «да, да; на вас прогневался домовой, и вам необходимо принести в честь [н]его какую-нибудь жертву». И вот крещенка, поверивши словам ворожейки, озабочивается поскорее принести в честь домового жертву. Чаще всего крещеные в подобном случае приносят жертву, называемую «жорт урынын уздырыуы»*****, что буквально значит «чествование усадьбы». Для этого жертвоприношения крещеные прежде всего варят полный котел полбенной каши, которую выкладывают на три или на четыре тарелки и ставят на стол, покрытый скатертью. Кроме того, на стол ставят ковш с водой (а если есть, то можно вместо воды налить в ковш пива или вина) и кладут несколько ложек и мелких медных монет. На лавки, окружающие стол, постилают войлок, а сверх войлока кладут подушки. когда все эти приготовления будут окончены, тогда старшие - муж с женой (т.е. отец и мать, или старший брат с женой) берут в руки чашки с кашей, становятся пред образами и, нашептывая что-то губами, молятся домовому... Главная мысль их молитвы касается благополучия дома и здоровья семейных. Во время произношения молитвенных слов, обращенных к домовому, домохозяева, стоя пред образами, делают поклон, но отнюдь не крестятся. По окончании молитвы домохозяева ставят чашки с кашей на стол, а сами спускаются в подполье и там под один угол дома вкладывают кусочек стали (короч кыстыралар). Кстати, здесь заметить нужно, что на обряд «вкладывания стали» в первый раз указал г.Машанов в своей («Заметке о религиозно-нравственном состоянии крещеных татар Казанской губернии Мамадышского уезда»)******. Но г.Машанов едва ли верно понял замеченный им обряд. Я уверен, что «вкладывание стали» совершается в честь домового исключительно, хотя и не могу объяснить его значения.

Вышедши из подполья, домохозяева берут две чашки, наполненные кашей, и, положивши на чашки ложки, ставят их под нары для домового. Потом они собирают со стола все разложенные монеты, складывают их в маленькую сумку и подвешивают на подволоке*******. Эту сумку никто после того не трогает, и самые деньги отнюдь не расходует. На следующий год рядом с этой сумкой подвешивается другая и т. д., так что в несколько лет у домового скопляется очень большой капитал из маленьких медных монет... По возвращении с подволоки вся семья усаживается вокруг стола и начинает есть кашу в оставшихся на столе чашках. Кашу, поставленную в чашках под нары, обыкновенно едят на утро. Нередко случается, что жертвенную кашу во время ночи пробуют крысы и мыши, прежде чем до нее доберутся домохозяева.

Состоятельные крещены, когда начинают больше богатеть, в благодарность домовому за его содействие возрастанию их богатства, закалают******** овцу или корову и мясом этих животных заменяют кашу, назначенную в жертву домовому. Впрочем, это бывает в три-четыре года один раз. Закланье в честь домового животного означает особенное почитание домового. Животное, назначенное для жертвы, непременно должно быть зарезано в том самом доме, где предположено самое жертвоприношение. Обыкновенно же жертвоприношение из каши в честь домового совершается ежегодно и большею частью осенью.

*Өй иясе

**По всей вероятности, здесь опечатка - речь идет о старом доме.

***Ботка пешерәләр.

****Корыч кыстыралар.

*****Йорт урынын уздыру.

******Прим. ред.: Известия по казанской епархии, 1875 г. №21 стр. 45.

*******Чердачное помещение.

********Так в документе, правильно: закалывают.

Источник: Максимов С. Остатки язычества в современных верованиях крещеных татар Казанской губернии. - Казань: Типография Императорского ун-та, 1876. - С.1-30.

Из книги «Религиозный синкретизм и традиционная обрядность татар-кряшен Волго-Уралья (XIX – начало XX в.). Сборник материалов и документов / авторы-составители: Х.З.Багаутдинова, Р.Р.Исхаков. - Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ; Изд-во «ЯЗ», 2015. - 324 с.

Первая часть "Об отношении кряшен к Богу-деду"

Продолжение следует