О добром учителе

Тимей был человек с малым образованием: он каким-то образом с помощью старого дьячка запомнил буквы русского алфавита, и под руководством того же церковника заучил несколько молитв на русском языке; дьячку же он оплачивал за услуги тем, что помогал ему в его хозяйстве: рубил дрова, зимой расчищал снег со двора и т.д.

Тимей обладал впечатлительной натурой: церковная служба, с пением, рассказы старого дьячка о святых, о чудесных событиях из жизни угодников Божьих глубоко западали в его душу; молодой парень стал задумываться, а затем ушел из дома, несмотря на то, что семья, которая лишалась в нем рабочей силы, может быть, провожала его с проклятиями.

Тимей где-то научился слесарному мастерству, и ходил он по деревням год и два, в то же время продолжая заниматься грамотой.

Это было в конце 60-х годов, в то самое время, когда просветительные заботы властей, особенно в Казанском крае, стали обращаться на инородцев, когда было уже признано, что для просвещения их необходимы деятели из среды самих инородцев. Знаменательный пример представляет Тимей: он стремится к свету, ищет чего-то, сам ясно не зная чего, и с этой целью расстается с родным домом, странствует по деревням, довольствуясь грошовым заработком, несмотря на то, что в своей деревне он мог бы зарабатывать гораздо больше.

Тимей случайно узнал, что кряшен, по имени Василий, так же как и он понимающий немного по-русски и знающий несколько церковных молитв, поселился в Казанском монастыре. И вот Тимей стал мечтать о том, чтоб разыскать своего родича и наговориться с ним вдоволь по душе; Тимей в это время еще плохо говорил по-русски, так что он не мог выражать на русском языке всего, что наполняло его душу.

Тимей явился наконец в Казань и скоро разыскал Василия Тимофеева. К этому времени Василий Тимофеев (впоследствии священник крещено-татарской школы в Казани, умер в 1895 году), уже вышел из монастыря, познакомился с Николаем Ильминским и состоял учителем в школе, открытой Ильминским в Казани для кряшен. Для этой школы была нанята маленькая квартира в Академической слободке и человек с десяток кряшен обучались грамоте, счету и пели церковные молитвы на татарском языке. Школа приняла Тимея весьма радушно; сам учитель Василий Тимофеев, а в его отсутствие ученики наперерыв рассказывали пришельцу о своей школьной жизни. Тимей поражался успехами учеников, обучившихся каких-нибудь две зимы; сам он столько времени трудился и, несмотря на свое необыкновенное усердие к учению и зрелый возраст, не знал всего того, что узнали его новые пятнадцатилетние знакомые. Однако Тимей скоро понял секрет достигнутой его молодыми приятелями книжной мудрости, и с рвением набросился на переведенные с русского языка на татарский книги; в несколько дней он выучил много молитв, прочитал священную историю на татарском языке, скоро прислушался к пению ребят и сам стал участвовать в хоре.

Василий Тимофеев представил Тимея Ильминскому; этот последний обрадовался гостю как настоящей богатой находке. Раз другой поговорил с ним Ильминский и понял новичка вполне; увидел весь пыл, с которым этот деревенский странник готов идти на служение ближнему. Нужно было поспешить образованием Тимея; ему незачем было, как ученикам Василия Тимофеевича, медленно проходить школу, ведь он жаждал знания, искал его, и вот, наконец, нашел.

Ильминский проводил целые дни в своей крещено-татарской школе, и хотя он готовил в учителя всех учеников, но особенное внимание его на этот раз привлек Тимей: им-то Ильминский, главным образом, занялся.

В это самое время по ходатайству Ильминского и на средства Министерства Народного Просвещения открыта была школа в деревне Молькеевой, Цивильского уезда; учителем в эту школу Ильминский назначил ученика своего Тимея. С благожеланиями доброго наставника отправился Тимей в Молькеево. Он помнил уроки Ильминского о школьных занятиях, но дороже всего был для него светлый образ Ильминского, который с первого взгляда располагал к себе своей прямотой и любовью.

Сам Ильминский указал и на доброго мужика в деревне Молькеевой, у которого учитель мог бы поселиться. Скоро Тимей приступил к делу. Он пользовался каждым удобным случаем, чтоб заговорить с мужиками и расположить их в пользу школы. Миссия его удалась: к зиме собралось несколько мальчиков; он приложил необыкновенное усердие и за зиму организовал хор из учеников. Родители их не без удивления замечали успехи ребят, видели, что учитель действительно желает им добра, и стали относиться к нему с доверием, стали навещать Тимея в его квартире, иные приглашали его к себе как гостя-собеседника.

Прошла зима; давно в школах прекратились занятия, но у Тимея учебный год еще продолжается; у него даже замечается в школе большее оживление, нежели зимой. С учениками он выходит на улицу, сидит где-нибудь на завалинке, и они хором поют церковные молитвы; сходится народ и Тимей начинает разъяснять слушателям смысл церковных молитв.

Через год в деревне Молькеевой выстроили и поместительный дом для училища. Тогда Тимей начинает новый род деятельности: накануне воскресных и праздничных дней, а иногда в самые дни праздников, он созывает народ в школу для собеседований. Для сбора людей звонили в колокол и один мужик той же деревни изъявил желание купить колокол на свой счет, что и было сделано.

Самые собеседования Тимея носили своеобразный характер: когда собирался народ, учитель зажигал лампадку пред иконами в классной комнате, ставились свечи, и один из учеников прочитывал вечерние молитвы; затем хор из учеников пел молитвы из всенощного бдения; учитель прочитывал канон на татарском языке и обращался к народу с поучением, объяснял воскресное Евангельское чтение, или рассказывал о праздниках. Влияние этих занятий оказалось громадным; учитель постепенно разъяснял значение хождения в церковь, раскрывал смысл церковных служб. На утро Тимей вместе с учениками отправлялся в церковь к обедне. Смотря на учителя, привлекаемый его уроками и личным примером, народ тоже стал приучаться к церкви.

Школа сделала свое дело и в двадцать с лишком лет Тимей совершил в деревне коренной переворот: жители деревни Молькеевой уже чуют под собою твердую почву христианства, и хотя вот уже девять лет, как умер Тимофей Иванович (умер он в 1894 году), но благодарная память о нем не изглаживается из памяти молькеевцев.

Дело Тимея не заглохло и посеянное им доброе семя принесло добрые плоды: кряшены деревни Молькеевой, стали усердно заботиться о постройках храма Божьего.

Теперь у них построена церковь и в ней возносится не одна теплая молитва о труженике на ниве христианского просвещения - рабе Божьем Тимофее.

Справка

Тимофей Иванов (кряшенское прозвище Тимей). Родился в деревне Большой Арташ (Мамадышский уезд). В 1868 году окончил Центральную крещено-татарскую школу.

Особо горячо был любим Николаем Ильминским. С 1869 года Ильминский командирует его в кряшенские селения Казанской и Уфимской губернии для проверки переводов в отношении их понятности. С сентября 1870 года - учитель в селе Молькеево Цивильского уезда Казанской губернии. Был учителем в селе Молькеево до 1891 года.

Был женат на Марии Кузьминой, уроженке деревни Балтай (мордовке), имел 5 детей.

До конца жизни имел серьезные проблемы со зрением. Умер в 1893 году.

Р. ДАУЛЕЙ

Из книги С. Чичериной 'У приволжских инородцев. Путевые заметки', Санкт-Петербург, 1905 г.